Конец послевоенной эпохи
США движутся к фундаментальному изменению своих отношений с Европой. Европейский Союз сегодня — это богатый регион с ВВП, сопоставимым с американским. Это уже не та разрушенная Европа времен холодной войны, которая не могла себя защитить. Это богатый регион, который предпочитает не заниматься собственной обороной, перекладывая ответственность на США.
Возьмем украинский вопрос — это прежде всего европейская проблема. Если русские пройдут через Украину на европейскую равнину, это станет катастрофой для Европы. Но европейцы продолжают ждать, когда американцы сделают то, что должно быть сделано. Ответ, который сформировался в США и который во многом обеспечил победу Трампа: «Нет. Делайте это сами. Мы можем помогать, но не будем главной силой. Если хотите защитить Европу — защищайте её».
Переосмысление глобального лидерства
Это действительно конец эпохи, когда мир полагался на США, их риски и богатство для обеспечения своей безопасности. С точки зрения европейцев, США не хотят отказываться от этой роли. Но с американской точки зрения это никогда не было чем-то желанным — это было вынужденной мерой при отсутствии других вариантов.
США смотрят на ситуацию и спрашивают: «Почему Европа нуждается в наших деньгах, наших рисках? Пусть ваши собственные солдаты берут на себя эти риски». Когда европейцы говорят, что мы отказываемся от роли лидера, американская позиция проста: «Именно так. Ведите вы. Мы отойдем в сторону. Мы всегда можем быть лидером, когда захотим — мы достаточно велики для этого. Но мы не будем нести бремя быть первым, кого зовут».
Новая архитектура альянсов
Все альянсы будут пересмотрены, но это не означает их конец. Если страна важна для США и если она не может разумно, при максимальных усилиях, защитить себя — мы рассмотрим возможность помощи. Но идея, что страны могут существовать, наращивать богатство без налогового бремени на военные расходы, которое несут США — это неразумно.
Интересно наблюдать формирование нового альянса англоговорящих наций — что-то, что оценил бы Черчилль. Мы знаем, что британцы будут рядом — они были с нами во многих войнах. Канадцы отвечают за североамериканскую противовоздушную оборону, они несут это бремя. Австралийцы сейчас наш партнер номер один, не европейцы — именно в них мы вкладываем больше всего, особенно в контексте сдерживания Китая.
Культурный разрыв в вопросах обороны
Европа не может достаточно быстро перестроиться, и проблема глубже, чем просто недостаток инвестиций в оборону. Они не тренировали своих людей, не воспитывали культуру, где патриотизм зовет на фронт. Они просто тешили себя иллюзией, что США будут вечно играть эту роль.
Сейчас в Европе должен произойти культурный сдвиг. Годами они воевали без риска, теперь им приходится просить своих молодых людей идти под угрозу. Как это будет работать в Германии или Франции? Американская позиция проста: мы не можем беспокоиться об этом. Если они не хотят быть настоящей страной, но имеют амбиции настоящей страны — это их проблема.
Германский вопрос
Германия, будучи крупнейшей экономикой Европы, демонстрирует особую сложность этой трансформации. У немцев есть история, которая делает их настороженными к милитаризму. В европейских странах любовь к стране существует в какой-то форме, но не в форме ответственности за её защиту.
Сейчас у немцев есть два пути: либо действовать, либо капитулировать и заключить сделку с дьяволом или с кем придется. Должны произойти культурные изменения, хотя я не уверен, что они произойдут. При этом они становятся все более озлобленными на США за то, что те не выполняют свою роль, а американцы проявляют обычную чувствительность к европейским чувствам — то есть никакой.
Российский фактор
Российская армия показала себя плохо в Украине. В начале войны они должны были взять страну за месяц, но вы видели, как они действовали — танки входили и у них заканчивалось топливо, они забыли доставить горючее. У них призывная армия, офицерский корпус, который чуть не устроил переворот. Это проблемная сила.
Однако если смотреть на карту и историю, для России северо-европейская равнина — это путь к Атлантике, дающий стратегическую позицию. Если бы я был русским и думал о слабой Европе, я бы сказал: кого волнует Украина? Я бы думал о большем. Да, есть экономические санкции, но для России это историческая возможность, как во времена наполеоновских войн.
Заключение
Европейцам не стоит чувствовать себя в такой безопасности. Они снова в истории, хотя, похоже, не понимают этого. РФ — это уже не армия времен холодной войны — это другая армия, и мы не знаем её пределов. Они плохо показали себя в Украине, но, возможно, они учатся. В любом случае, уверенность Европы в том, что их проблемы ограничиваются Польшей или странами Балтии, может оказаться опасно наивной.
Источник: Geopolitical Futures. Текст адаптирован и переведен с сохранением ключевых идей оригинального интервью.