Вспомним строки Вертинского о старом колониальном прошлом одного города-государства, который ныне рассматривается как модель успешного развития: «в бананово-лимонном Сингапуре». Мир поделён на метрополию — колонизаторов-эксплуататоров — и пережившую травму колониализма эксплуатируемую периферию. Страны периферии не выбирают, как им развиваться — они полностью подчинены интересам метрополии и, можно сказать, что смысл их существования заключаемся в удовлетворении этих интересов.
Ещё в 60-е годы прошлого века латиноамериканские социологи и экономисты разработали теорию зависимости, суть которой четко сформулировал бразильский ученый Теотонио Душ Сантуш: «под зависимостью мы понимаем такую ситуацию, когда экономика определенной страны определяется развитием и экспансией другой экономики, при этом первая подчинена второй. Отношения взаимозависимости между двумяили более экономиками приобретают форму зависимости в тех случаях, когда некоторые страны (господствующие) могут расширяться и быть самодостаточными, тогда как другие страны (зависимые) могут делать это только способом, который является реакцией на экспансию первой группы стран, а это, в свою очередь, может иметь как положительное, так и отрицательное влияние на их развитие».
Авторы теории зависимости рассматривали ее не просто как научную теорию, но и как мировоззрение, защищающее интересы стран третьего мира (развивающихся стран) vis-à-vis развитые страны, так называемые модерные общества Запада. Здесь уместно будет напомнить, что согласно Соглашению об ассоциации Украина-ЕС, Украина классифицируется именное как развивающееся общество, то есть, приравнивается к странам третьего мира (вчерашним колониям) со всеми вытекающими последствиями.
Теорию зависимости развил и усилил яркий и колоритный мыслитель / активист Андре Гундер Франк, назвав ее теорией развития недоразвития. Колоритным я называю Франка, поскольку родился он в 1929 году в Германии в семье известного немецкого писателя-пацифиста Леонгарта Франка, который вынужден был эмигрировать в Швейцарию, а потом и в США после прихода Гитлера к власти. Так что ходил в школу и закончил университет, а затем получил степень доктора экономики Франк уже в США. Любопытно, что его диссертация была посвящена эффективности сельского хозяйства в советской Украине — после того как он посетил Советский Союз в 1960 году и высказал свои взгляды на «эффективность» колхозного строя, ему был запрещён въезд в СССР.
Казалось бы, название теории «развитие недоразвития» является таким же оксюмороном как и «горячий лёд», но на самом деле построения Франка логичны и прозрачны. Нет смысла говорить о «хороших» нациях, которые успешно модернизировались и «плохих», которые завязли в своем традиционализме. Мир поделён на метрополию — колонизаторов-эксплуататоров — и пережившую травму колониализма эксплуатируемую периферию. Страны периферии не выбирают, как им развиваться — они полностью подчинены интересам метрополии и, можно сказать, что смысл их существования заключаемся в удовлетворении этих интересов. Вспомним строки Вертинского о старом колониальном прошлом одного города-государства, который ныне рассматривается как модель успешного развития: «в бананово-лимонном Сингапуре». Или же, говоря более строгим языком экономиста середины 19-го века, который с упоительной радостью описывает все преимущества (для метрополии, естественно) вынужденной моноспециализации стран периферии под влиянием британского глобального владычества: «Равнины Северной Америки и Россииявляются нашими хлебными полями; Чикаго и Одесса являются нашими зернохранилищами; Канада и Прибалтика является нашим лесом; Австралия — это наши овечьи фермы, а в Аргентине и в западных прериях Северной Америки пасутся наши стада рогатого скота; Перу направляет нам свое серебро, а золото Южной Африки и Австралии течет в Лондон; индийцы и китайцы выращивают для нас чай, а наши плантации кофе, сахара и пряностей разбросаны по всей Индии».
Уже в 20-м веке гениальный британский историк Эрик Хобсбаум подвел итоги реализации принципа зависимости периферии от Запада. По его убеждению, например, государства Латинской Америки, специализируясь на производстве ограниченного ассортимента, становились зависимыми от ажиотажного спроса со стороны метрополии, который явно не был длительным. Следовательно, несмотря на всю решимость, с которой «Латинская Америка в третьей четверти 19-го века стала на путь „вестернизации“ в ее буржуазно-либеральной форме яростнее, а иногда и жестче, чем любая другая часть мира (за исключением Японии), результаты были неутешительными». Как исход вестернизаторских усилий и ориентации на нужды метрополии, названия стран стали синонимичны с продукцией, которую они производили: «Малайя» стало обозначать каучук и олово; «Бразилия» — кофе; «Чили» — селитру; «Уругвай» — мясо; «Куба» — сахар и сигары«.
Казалось бы, какое отношение эти абстрактные размышления и экскурсы в историю имеют к современной Украине? Разве у нас нет более насущных проблем? Достаточно одной пандемии коронавируса. Именно в этой пандемии — а точнее реакции украинских властей на нее — как в микрокосме отражается комплекс властных отношений в современном мире и место Украины в иерархии стран.
Мы видим, что США, Великобритания, Россия и другие развитые страны в беспрецедентно короткие сроки разработали вакцину от коронавируса и начинают прививать своих граждан. И здесь безусловный приоритет отдается своим гражданам. Что касается всех остальных, то, вполне естественно, тут практикуется избирательный подход. Говоря простым языком, бедные страны, и Украина в их числе, получат вакцину последними, по остаточному принципу. И это совершенно логично для мира, где национальные государства все ещё сохраняют свое влияние и жестко / жестоко конкурируют между собой.
Украина же волею своей власти оказалась в некой серой зоне. Запад не спешит нам помогать (американский президент Трамп недавно издал указ, запрещающий экспорт вакцины, разработанной фирмой Pfizer до того, как будут удовлетворены внутренние потребности США). Да и западные вакцины — не панацея. Не далее как 13 января ассоциация иммунологов Австралии и Новой Зеландии призвали федеральное правительство Австралии приостановить вакцинацию препаратом AstraZeneca, потому что ее эффективность на уровне 62,1 % процента недостаточна для выработки коллективного иммунитета. Что касается китайской вакцины Sinovac, то партия в 1,9 миллиона доз при норме «один человек — две прививки» для Украины проблему вообще не решает. Да власть во главе с Зеленским, согласившись на покупку китайской вакцины, которая точно так же не прошла третью стадию испытаний, как и «Спутник V», собственноручно сняла все претензии к препарату производства РФ.
В такой ситуации, казалось бы, и гуманистические и политические мотивы к действию становятся тождественными, объединяя политиков вокруг решения одной главной задачи, а именно — защиты здоровья и спасения жизней своих сограждан.
Именно таким путём пошел В. Медведчук, вначале договорившись с руководством РФ о поставках вакцины «Спутник V», а также решив на уровне российского президента Владимира Путина вопрос о передаче технологии, чтобы начать производство препарата на украинском заводе. Речь идет о харьковской фармацевтической фирме «Биолек».
И вот здесь и вступают в действие силы, описанные теоретиками зависимости и развития недоразвития. Современные фармакологические ТНК -это корпорации, обладающие невероятной мощью и влиянием. Даже британская Национальная служба здравоохранения — самый большой покупатель лекарственных средств в мире — опасается взаимодействовать с большой американской фармой без полной поддержки британского государства. В случае же с вакциной от коронавируса украинское государство могло бы и должно было бы проявить решимость. Проявить решимость — как обеспечить быстрый доступ украинцев к вакцинации, так и использовать возможность, предоставленную Медведчуком, чтобы наладить производство на украинских заводах. Тем самым были бы достигнуты и цели гуманистические, и экономические. Кроме того, очевидно, что степень зависимости Украины от внешних игроков удалось бы уменьшить.
А преимущественно сырьевая — а потому ведущая к развитию недоразвития экономика Украины — получила бы импульс для устойчивого и полноценного развития. Но для таких действий необходимо желание идти против течения и заявлять о себе как об активном субъекте, а не простой игрушки в руках глобальных игроков. Увы, нынешнее руководство Украины такой твердости и воли к действию не демонстрирует, предпочитая комфортные для элиты и катастрофические для общества условия зависимости, а значит и развития недоразвития Украины.